МУСИГИЧИЛЯР ЩАГГЫНДА ЕССЕ
ПОСТИЖЕНИЕ ДОСТУПНОСТИ
Анар
ЭМАНСИПАЦИЯ ДИССОНАНСА
Анар
ДИРИЖЕР – ЭТО РЕЖИССЕР, КОТОРЫЙ ОСТАЕТСЯ НА СЦЕНЕ
Анар
ДВЕ СЕСТРЫ ДВЕ ЗВЕЗДЫ
Анар
ГРАНИ ТАЛАНТА
Анар

        В Большом театре балет имел такой же огромный успех как в Баку. Помню, встретил за кулисами Муслима Магомаева, который должен был выступить позже, и он поздравив меня, сказал буквально следующее: «Никогда не видел, чтобы балет принимали так восторженно, после этого я даже несколько опасаюсь выступать».

        Хотя и Муслим, как всегда, имел огромный успех. А Фикрет Амиров, которого я поздравил, сказал мне: «Наконец и в Большом театре, ты высказал все, что на душе, – имея ввиду строки Насими с проклятием миру.

        Последним концертным номером, как это было в традициях тех лет, прозвучала оратория Кара Караева на слова Самеда Вургуна «Знаменосец века».

        Там есть такой рефрен:

        Партиямыздыр хей, партиямыздыр хей.

        Меня поразило, что когда мы все вместе – Фикрет Амиров, дирижер Назим Рзаев, Наиля, Тогрул и я шли пешком от Большого театра к гостинице «Россия», где жили, Фикрет Амиров, в отличном настроении насвистывал мелодию из караевской оратории «Партийамыздыр хей…» Это, конечно, было чисто механически, исполненная последней, мелодия, как бы завязла в зубах (так сказать, «в ушах»). И все же это был нонсенс – Фикрет Амиров в Москве, после своего триумфа насвистывает караевскую мелодию…

        Основные создатели балета Ф.Амиров, Н.Назирова, Т.Нариманбеков, дирижер Назим Рзаев, исполнители главных ролей Владимир Плетнев и Чимназ Бабаева были выдвинуты на Государственную премию Азербайджана и получили ее. Выдвинут был и я, как автор либретто, но как мне рассказали, на заседании Комитета по премиям Ниязи выступил против моей кандидатуры: никогда либреттист не получал премию за балетное произведение – сказал он и был абсолютно прав. Я искренне благодарен ему за это. Мне было бы крайне неприятно получить премию именно как либреттист, да и мои недоброжелатели до сих пор издевались бы над этим. (Через несколько лет я получил Государственную премию, как автор пьесы «Лето в городе»).

        Но творческое содружество Ф. Амирова, Н. Назировой, Т.Нариманбекова, Н.Рзаева, так удачно начавшееся, имело и свое продолжение. По либретто Максуда и Рустама Ибрагимбековых эта же творческая группа создала балет «Тысяча и одна ночь», который имел еще больший успех, чем одноактный «Насими» . Балет «Тысяча и одна ночь» был показан на сцене Кремлевского дворца Съездов в Москве, а также в театрах других городов России, в Египте. Активным пропагандистом этого произведения был покойный Президент Гейдар Алиев. Не без его помощи получили Государственную премию СССР создатели балета во главе с Ф.Амировым. Фикрет Амиров был на гребне славы и с огромным энтузиазмом взялся за сочинение балета о Низами.

        Но… я уже писал о том, что мое предложение принятое Фикретом Амировым о привлечении в качестве хореографа Наили Назировой, сыграло роль не только в его творческой, но и в личной жизни. Во время работы уже над балетом «Тысяча и одна ночь» он сильно увлекся Наилей. А Наиля – несомненно очень талантливый хореограф, была человеком совсем другого круга – в какой-то мере богемного. Собирушки с участием балерин, актрис, в основном русскоязычных для Фикрета Амирова все же было чужой средой и я думаю, все это сыграло немалую роль в его быстром угасании… Он стал жить как бы не своей жизнью, и возможно, неосознанно, тяготился этим. Впрочем, чужая душа – потемки.

        Но кажется, все же я понимаю его ощущения дискомфортности в той среде, в которую он попал на последнем отрезке своей жизни.

        Уже не было Караева – его главного «соперника». Фикрет Амиров был избран депутатом Верховного Совета СССР по традиционно «композиторскому» округу (ахсуинские избиратели оказывается были заядлыми меломанами, по этому округу избирался сперва Караев, потом Амиров, после его смерти Ниязи, а после Ниязи Ариф Меликов). Был избран членом-корреспондентом республиканской Академии наук.

        Помимо Государственных премий республики и СССР, Фикрет Амиров был удостоен еще одной высшей награды страны – знака Героя социалистического труда.

        И вот на волне этого официального триумфа в одночасье его не стало. Я помню слова Наили в день его смерти: «Вчера я была королевой, сегодня неизвестно кто».

        Через некоторые время она уехала во Францию, вышла замуж за певца Жака Дуваляна и проживает в Версале.

        А Фикрет Амиров… он, конечно, много поездил по миру, бывал в разных больших городах, встречался с мировыми знаменитостями, но в душе оставался простодушным, чистым и наивным провинциальным парнем, который всегда опасается козней в большом городе, все время подозревает что кто-то его обманет. Это мое наблюдение подтвердил и Тогрул: Караев, Тофик Кулиев, они все городские ребята, – говорил Тогрул, – а Фикрет в этом городе, где-то чувствует себя чужаком.

        У него было такое ощущение, что его недостаточно оценивают, что кто-то покушается на его законные права. Иногда это ощущение основывалось на каких-то действительных фактах, но которые однако, не были так уж существенно важны, как казались самому Фикрет муаллиму. Я помню мама рассказывала, что на каком то банкете в честь Назыма Хикмета в Баку, подняли тост за двух присутствующих за столом выдающихся композиторов Азербайджана, Караева и Амирова, и предложили, чтобы они помирились. Караев буркнул: «сколько раз можно мириться», но все же оба пожали друг другу руки. Но через некоторое время поднялся профессор Микаил Рафили и провозгласил тост за лучшего азербайджанского композитора Кара Караева. Можно было бы просто проигнорировать эти слова, отшутиться, но Фикрет Амиров воспринял их слишком болезненно. -Видите этого профессора- жаловался он моему отцу и матери- он сознательно травит меня.

        В другой раз он пожаловался моему отцу на его близкого друга Джафара Джафарова: Я пригласил его к себе домой на обед, затем он послушал мою новую музыку, похвалил, но добавил: это конечно не Караев.

        Может быть это и было не очень корректно со стороны Джафара Джафарова, моего любимого учителя, который порой резал правду матку ( во всяком случае, как он ее понимал) напрямик, не очень заботясь о правилах такта и корректности. А Фикрет Амиров, в этом смысле был особенно ранимым человеком и даже когда на моей свадьбе слегка подвыпивший Эмин Махмудов (Тогда еще не Сабитоглы) вдруг неожиданно для всех поднял тост за Караева, это передали Фикрету муаллиму и это тоже его очень обидело.

        Я думаю, следует ли писать все эти бытовые, мелкие подробности, и не дискредитируют ли все это – образы выдающихся людей. Ведь если будущие поколения будут судить, скажем, о Караеве и Амирове лишь по печатным материалам, у них возникнет мнение, что те друг в друге души не чаяли, в их взаимоотношениях никогда не было ни сучка, ни задоринки. Караев написал несколько восторженных статей о произведениях Амирова, тот, в свою очередь – автор не менее хвалебных текстов о Караеве.

        Но если, все же, не оставлять для потомства живых свидетельств людей, которые их более или менее хорошо знали, то в будущем могут появиться гораздо больше домыслов и легенд, придуманных людьми их вовсе не знавшими.

        Фикрет Амиров окончил азербайджанскую школу, читал и любил нашу литературу, не говоря уже о музыке, боготворил Узеира Гаджибейли, но его чувство патриотизма иногда принимало и очень забавные формы, он, например, гордился тем что «гара зурна» (национальный духовой инструмент) своим звучанием перекрывает тутти (одновременное звучание всех инструментов) симфонического оркестра.

        У него была тонкая, поэтичная душа. Я помню, как после успеха «Сказанья о Насими» я предложил ему написать еще два одноактных балета «Хатаи» и «Физули», создав как бы хореографическую трилогию о трех гениальных поэтах. Он загорелся этой идеей и когда я прочитал в связи с этим разговором строчки Хатаи:

        Я царь страны любви

        И по обе стороны моего трона

        сидят мои визири – печаль и скорбь

        (подстрочный перевод)

        он остановился (разговор шел на улице) и я увидел слезы в его голубых глазах.

        – Повтори, пожалуйста, – попросил он.

        И с юмором у него было все в порядке. Музыканты знают, что помимо пяти нотных строчек, композиторы пишут и на дополнительных подстрочках, иногда их бывает в несколько рядов. «В них я всегда путаюсь –шутил Фикрет муаллим – хотя как высоко профессиональный музыкант, он великолепно разбирался в самой сложной нотной грамоте.

        У него, конечно, были и бойцовские качества, и умение, воля постоять за себя, и определенная обида на Караева, на которого жаловался как-то в разговоре со мной. Жаловался на то что тот, дескать, не допускает его к преподаванию в Консерватории. Конечно, если бы Амиров вел бы в Консерватории свой композиторский класс, мы имели бы в нашей музыке не только школу Караева, но и школу Амирова, и ничего плохого в этом не было бы.

        Во всяком случае, все это уже из области «если бы, да кабы».

        Я помню и такие слова Фикрет муаллима: – «я благодарен судьбе, что есть Караев, его творчество все время подстегивает меня к новым рубежам. Есть на кого равняться. Правда, в последнее время, он, на мой взгляд, сел не в свой поезд».

        Фикрет муаллим имел ввиду новый этап творчества Караева, ознаменованный Третьей симфонией и Скрипичным концертом.

        В 1982-ом году умер Кара Караев, все его привилегии – союзное депутатство, членство в Академии, и вообще авторитет первого лица в музыке, перешли к Фикрету Амирову. Он прожил после этого меньше двух лет, скончался 20 февраля 1984-го года, так и не увидев премьеру своего нового балета «Низами».

        Один журналист рассказывал мне, что как-то увидел беседующих Кара Караева, Фикрета Амирова, Ниязи, Рашида Бейбутова. Он позвал своего друга-фотографа: – быстро, сюда, снимай, такого ты больше никогда и нигде не увидишь.

        Фотограф успел снять и есть снимок – вместе вся «великолепная четверка» – Караев, Амиров, Ниязи, Бейбутов – краса и гордость нашей музыки.

        Так же на одном и том же пространстве покоятся они ныне в Аллее Почетного захоронения. И вечно живыми остаются музыка Кара Караева и Фикрета Амирова, исполнительское искусство Ниязи и Рашида Бейбутова…

        15 декабря 2010