МУСИГИЧИЛЯР ЩАГГЫНДА ЕССЕ
ПОСТИЖЕНИЕ ДОСТУПНОСТИ
Анар
ЭМАНСИПАЦИЯ ДИССОНАНСА
Анар
ДИРИЖЕР – ЭТО РЕЖИССЕР, КОТОРЫЙ ОСТАЕТСЯ НА СЦЕНЕ
Анар
ДВЕ СЕСТРЫ ДВЕ ЗВЕЗДЫ
Анар
ГРАНИ ТАЛАНТА
Анар

        Какой же путь духовной эволюции по отношению к мугаму прошла Фирангиз ханум, чтобы в зрелые годы сделать такое щемящее признание: «По радио звучал мугам – пел Гадир Рустамов. Он пел так, словно рассказывал мне о моей жизни. Мы в Консерватории конечно, изучали мугам. Я его понимала. Но вот такого потрясения, когда тебя пронзает до слез, и ты готов рыдать, не было».

        Начиная с «Хабильсайагы», все последующее творчество Фирангиз Ализаде, буквально проникнуто мугамом. Это такие сочинения, как «Мугамсайагы», «Эшг хавасы», «Дервиш», «Ойан!» (посвященная Ростроповичу), «Оазис», «Бош бешик». С огромным успехом прошла в Баку премьера новой оперы композитора (либретто Наргиз Пашаевой) «Карабахнаме».

        Одним из интересных международных проектов в рамках «Шелкового пути» является творческое сотрудничество Фирангиз ханум с Йо Йо Ма и азербайджанским ханенде Алимом Касимовым.

        Пути пересечения азербайджанской и западной музыки прошли через разные вехи – начиная с «Лейли и Меджнун» Узеира Гаджибейли и других мугамных опер, эти пути обогащались в дальнейшем новыми музыкальными жанрами – симфоническими мугамами Фикрета Амирова, Ниязи, Сулеймана Алескерова, Васифа Адыгезалова и др. Новой ступенью на этом пути является и джаз-мугам Вагифа Мустафазаде и его последователей.

        Следующий этап в этом пресечении – творчество Фирангиз Ализаде, создавшей симбиоз мугама с самыми современными музыкальными технологиями Запада. Надо сказать, что сближение Восточной и Западной музыкальных культур, не было результатом лишь одностороннего движения. Они – Запад и Восток – как бы шли навстречу друг-другу.

        И если азербайджанская музыка, звучащая у Глинки, носит цитатный характер, то интонацией Востока пропитаны и многие другие произведения русских и западных композиторов-классиков. В XX веке это взаимопроникновение носит более глубокий характер. Подобно тому, как европейское изобразительное искусство, как бы исчерпав свои ресурсы – обратилась к экзотическим для западного глаза образцам – к японской и китайской гравюре, к миниатюрам исламской культуры, к африканским маскам, к искусству майя и инков, подобно тому, как в европейскую театральную эстетику оказали влияние приемы японских театров Но и Кабуки, аналогичные процессы наблюдается и в музыке. И об этом тоже пишет Фирангиз Ализаде в статье «Музыка XX века», отличающейся богатством эрудиции автора (и не только музыкальной эрудиции): «В музыке эти тенденции ярче всего проявляются в творчестве французского композитора Оливье Мессиана (1908 года рождения), всю жизнь последовательно работающего над изучением индийских раг. В музыке Востока Мессиана пленяет прежде всего импровизационность мелодики и изысканность ритмического рисунка. То к чему стремился Шенберг, ниспровергая традиционные методы западноевропейского музыкального мышления на Востоке испокон веков было естественным бытием музыки… Художественная культура Востока оказала сильнейшее влияние также на искусство А.Веберна, «восточные умонастроения» ощущается также в течении алеаторики, привнесшему в музыку П.Булеза и Дж.Кейджа аромат непосредственности, возрождая ту наивность, которая была утрачена музыкой Запада в XX веке».

        Именно такая широта эрудиции, помноженная на яркий талант, позволили Ф.Ализаде говорить с западной аудиторией на ее языке, но одновременно и на своем национальном музыкальном языке. Это и стало причиной ее огромной популярности в мире и как это звучит в названии книги «триумфальным пересечением Востока и Запада».

        Я не буду приводить высказывания известных музыковедов, музыкантов-исполнителей и журналистов разных стран о работе Ф.Ализаде. Они во множестве раз приведены в прессе и упомянутая книга также вся пронизана лестными для композитора цитатами. Сошлюсь лишь на слова талантливой журналистки Натаван Фаиг: «Ты не представляешь, но в Америке об Азербайджане судят по музыке Фирангиз Ализаде» – сказал в беседе с Натаван пианист Чингиз Садыхов, уже много лет живущий в США.

        И если произведения Фирангиз ханум открывают миру музыкальную культуру Азербайджана, и не только Азербайджана, а Востока в целом, то с другой стороны она открывает Азербайджану современную мировую музыку, исполняя ее на рояле, ведь она, к тому же прекрасная пианистка. «Иногда мои пальцы работают быстрее, чем голова» – признается она – это у меня осталось от пианизма». (Кстати, и в Консерваторию Ф.Ализаде поступала на фортепианный факультет, а на композиторский перешла позже).

        В творческой работе Фирангиз ханум мне импонирует и то, что она исполняет и следовательно, пропагандирует музыку не только зарубежных композиторов, но и своих коллег-однокашников, сокурсников по Консерватории – Мамеда Кулиева, Фараджа Караева, Олега Фельзера, Айдына Азимова, Рустама Рустамзаде, Джангира Караева. Это также признак истинного таланта и большой души. Истинный талант не опасается соперников, не игнорирует их, в лучшем случае делая вид, что их вообще вовсе нет и таким образом самоутешаясь. Истинный талант радуется талантам своих коллег и спешит делится этой радостью со слушателями – как это делает Фирангиз Ализаде.

        И логическим результатом этой особенности Фирангиз ханум является еще одна сфера ее деятельности – просветительская. Обладая незаурядным литературным слогом она с благодарностью и благородством посвящает статьи Узеиру Гаджибейли, Муслиму Магомаеву-деду, своему учителю Кара Караеву (несколько статей), Джевдету Гаджиеву, Фикрету Амирову, Тофику Кулиеву, Эмину Сабитоглы, Вагифу Мустафазаде, пишет рецензии на концерты Муслима Магомаева, Назима Рзаева, Фидан и Хураман Касимовых, Азизы Мустафазаде. Она по достоинству оценивает исполнительское искусство пианистов Фархада Бадалбейли, Эльмиры Сафаровой.

        «В «Царскосельской статуе» К.Караева, которую сыграла Э.Сафарова, особенно ощущаешь приверженность исполнительницы к импрессионистским эффектам, – пишет Ф.Ализаде. – Игра светотени, хрупкие и скользящие гармонии, всплески вздымающихся пассажей – все это было подчинено единому настроению одухотворенного созерцания».

        Не скрою, мне было приятно прочесть в ее давней статье об Эмине Сабитоглы, опубликованной в свое время в газета «Советская культура» (24 ноября 1981 г.), после искренних и теплых слов об Эмине, и такое заключение: «Итак, остается последний штрих – эта его дружба с писателем Анаром, освещенная близостью их отцов, двух выдающихся деятелей азербайджанской культуры – Сабита Рахмана и Расула Рза. Дружба, которая для меня полна большого и многозначного смысла. Ведь Анар – это человек высокой культуры, прекрасный прозаик и литературовед, эрудит и дружба с ним не всякому по плечу. Эта дружба возвышает и облагораживает, озаряет и обязывает. И то, что этих двух людей связывают узы именно такой требовательной дружбы, для меня наилучшая проба их высоких человеческих качеств».

        Нас с Фирангиз Ализаде связывают и семейные творческие связи –она автор вокального произведения «Три акварели» на стихи моей матери Нигяр Рафибейли.

        Супруг Фирангиз ханум известный режиссер Джангир Зейналов снял фильм «Контакт» по моему сценарию. Это первый азербайджанский фильм в жанре фантастики и музыку к этой ленте написала Фирангиз Ализаде.

        Фирангиз ханум дважды была инициатором презентации книг моей супруги Земфиры Сафаровой в Союзе композиторов.

        Мы имели честь принимать Фирангиз в Союзе писателей сразу после того как она была избрана Председателем Союза композиторов. А первая беседа из серии «Встречи с современниками» в Союзе композиторов была со мной и вела эту встречу Фирангиз ханум.

        Я знаю, какой непосильный и часто неблагодарный труд взвалила на свои хрупкие женские плечи Фирангиз, согласившись после гарантированной творческой работы и триумфальных успехов за рубежом, стать Председателем Союза. Но и в этом тоже проявились ее бойцовские качества, ее неравнодушие к судьбе родной культуры, присущее ей чувство сопричастности ко всем проблемам Азербайджана.

        В статье «Музыка XX века» Ф.Ализаде пишет: «В своей системе Шенберг руководствовался двумя основополагающими идеями: «эстетикой избежания» и «эмансипацией диссонанса». Под «эстетикой избежания» подразумевалась избежание целого ряда устоявшихся в музыкальной практике приемов. «Эмансипация диссонанса», естественно, вытекала из «эстетики избежания» и узаконивала в равных правах консонанс и диссонанс».

        Не вторгаясь не в свою область и, не прибегая к премудростям музыковедческой терминологии, могу сказать лишь о своем понимании этой проблемы в свете творческой личности Фирангиз Ализаде. Она также в своей работе избегает целого ряда устоявшихся музыкальных приемов, эмансипирует, узаконивает, утверждает диссонанс, если под ним понимать не только музыкальный термин, но и эстетическую особенность Необычного, Непривычного слуху, оригинального и свежего звучания.

        Этими качествами отмечены произведения Фирангиз Ализаде и именно поэтому, эссе, посвященное ей, я так и назвал «Эмансипация диссонанса».

        29-30 декабря 2010, Кувейт.