МУСИГИШЦНАСЛЫГЫН АКТУАЛ ПРОБЛЕМЛЯРИ
В ТРАДИЦИИ РУССКОГО ТЕОРЕТИЧЕСКОГО МУЗЫКОЗНАНИЯ
К.В. Зенкин
Search

МУСИГИШЦНАСЛЫГЫН АКТУАЛ ПРОБЛЕМЛЯРИ
ОТ РЕДАКЦИИ
-
В ТРАДИЦИИ РУССКОГО ТЕОРЕТИЧЕСКОГО МУЗЫКОЗНАНИЯ
К.В. Зенкин
ИСТОРИЯ С ПРОДОЛЖЕНИЕМ
Анна АМРАХОВА
ОБ ОДНОМ АВТОРСКОМ АНАЛИЗЕ: ХАНС ВЕРНЕР ХЕНЦЕ. ТРИСТАН
О. В. ЛОСЕВА
ФАУСТ НА ЗАРЕ ХХI ВЕКА: ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ?.. ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ВЕЧНОГО СЮЖЕТА В ОПЕРЕ ПАСКАЛЯ ДЮСАПЕНА
ОЛЬГА ГАРБУЗ
ПРОФЕССОР
Т.Ю. ЧЕРНОВА
ОБ АЛЕКСАНДРЕ СЕРГЕЕВИЧЕ СОКОЛОВЕ
Евгения ЧИГАРЕВА
ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ У КАФЕДРАЛЬНОГО РУЛЯ
Марина КАРАСЕВА

 


Среди широчайшего спектра мыслей, рождающихся при чтении книг А.С. Соколова, в первую очередь выделю, наверное, не самую важную и оригинальную, но неизменно наполняющую гордостью и греющую душу мысль о блестящей истории, тематическом богатстве и высочайшем научном уровне русского теоретического музыкознания. Эта мысль возникает совершенно естественно, поскольку труды ученого обильно оснащены упоминаниями самых разнообразных научных достижений предшественников и поскольку вопросы познания музыки представляют постоянный предмет его внимания. Попробуем бросить хотя бы самый беглый взгляд на историю этого познания на протяжении прошедшего столетия.

        Поколение музыковедов-мыслителей, вышедшее из русского «Серебряного века», — Б.В. Асафьев, Б.Л. Яворский, А.Ф. Лосев, — сочетало синкретизм теории, истории и философии музыки с преодолением границ рационалистических методов классической науки (синкретизм ratio и художественной интуиции). Идеи названных мыслителей до сих пор питают научную мысль и таят немало нераскрытых потенций.

        Десятилетия идеологического диктата в Советском Союзе, как и духовный климат в мире в 1920–1950-е годы, не способствовали непосредственному и прямому развитию наследия основателей русско-советской музыкальной науки. Пришло время блестящих аналитиков — собственно теоретиков, сказавших своё веское слово в исследовании тех или иных музыкальных техник — гармонической, ритмической, композиционной, оркестровой. Здесь следует назвать имена Л.А. Мазеля, В.А. Цуккермана, Ю.Н. Тюлина, С.С. Скребкова, И.В. Способина, С.С. Богатырёва, В.П. Бобровского (учитель А.С. Соколова), В.В. Протопопова, В.В. Задерацкого, Ю.Н. Холопова, В.Н. Холоповой, И.А. Барсовой.

        Одним из следствий «оттепели» 1960-х годов стало постепенное «гуманитарное потепление» науки в целом, и музыкальной науки — в частности. Традиционный анализ все активнее стал погружаться в те или иные междисциплинарные «поля», ориентируясь то на психологию, то на семиотику, не говоря уже о нарастающем значении философско-эстетического фундамента. Этим отличаются труды Е.В. Назайкинского (ещё один учитель А.С. Соколова), В.В. Медушевского, В.Н. Холоповой и многих других учёных.

        Постепенное обветшание, а затем и моментальное вытеснение коммунистической идеологии за пределы серьёзных искусствоведческих исследований в начале 1990-х годов дали, наконец, возможность подлинного, высокого синтеза технического анализа и — Мышления как философствования не «вхолостую», по заранее выстроенным схемам, а по существу. Такой синтез, широкое осуществление которого одним из первых начал именно А.С. Соколов, свидетельствует о вступлении русского музыкознания в качественно новую фазу. Разумеется, речь идёт вовсе не о том, что прежде теоретики не достигали желательного уровня — подумать так было бы величайшей нелепостью и неблагодарностью! Новая фаза, столь ярко проявившаяся в трудах А.С. Со¬колова, ознаменовалась следующим:

        — всепроникающим историзмом мышления, органически и насквозь пропитывающим теорию;

        — освобождением теоретической мысли из-под власти тех или иных мифов («идолов»), будь то мифологизация функций классической гармонии, числа или композиционной структуры, техники или содержания;

        — преодолением «музыковедческого агностицизма», вызванного объективной чрезвычайной сложностью предмета изучения и поэтому, в общем-то, понятного, хотя и бесплодного.

        Собственно, исторический параметр прочно утвердился в теоретических трудах С.С. Скребкова, В.В. Протопопова и особенно Ю.Н. Холопова. Но это был скорее именно параметр временной эволюции развивающегося объекта: будь то музыкальные стили, полифония, гармонические и композиционные системы. В текстах А.С. Соколова (как и замечательного мыслителя — филолога и «неофициального» музыковеда А.В. Михайлова) историзм представляет главный «нерв» исследования даже в тех случаях, когда собственно об историческом развитии речь не идёт. Например, одной из интереснейших сверхзадач, постоянно волнующих учёного, является проблема имени музыкального XX века. Вопрос далеко не праздный, если подходить к имени не номиналистически и видеть в нём не «ярлык» — результат конвенции, а выражение глубинной сущности явления.

        В последние годы, в силу всё того же упомянутого музыковедческого агностицизма, мы нередко слышим призывы вообще отказаться от всяких историко-стилевых имён, которые якобы искажают многокрасочную реальную панораму музыки. Да, безусловно искажают, если неумело ими пользоваться и понимать узко, застыло, не диалектически. Имели место даже попытки утвердить понятие «XIX век» как историко-стилевое, при том, что подавляющее большинство музыкальных стилей XIX века несравнимо более естественно, чем XX-го, централизуются единой категорией — категорией романтизма, давно и прочно устоявшейся, но при этом развивающейся и живущей своей напряжённой внутренней жизнью.

Материалларла бцтювлцкдя таныш олмаг цчцн ъурналын «Harmony» сайтына мцражият едя билярсиниз.

С полной версией статьи вы можете ознакомиться в электронном журнале "Harmony".

   
    copyright by musiqi dunyasi 2000-2005 ©

 


Next Page