В начале 60-х годов прошлого века фортепианное искусство Азербайджана переживало свой подлинный расцвет, причём как в исполнительстве, так и в педагогике. Наши пианисты уже были известны не только в Советском Союзе, но и за рубежом. Вместе с их успехами получала признание и фортепианная педагогическая школа Азербайджана. Одной из вершин этой педагогической школы был в Азербайджанской консерватории класс профессора М.Р.Бреннера. Попасть в него было необычайно трудно, учиться – ещё труднее. Класс М.Р.Бреннера представлял собой, как правило, группу ярких индивидуальностей, может и достаточно выделяющихся среди общей массы студентов, но трудно соперничающих между собой, так как не было среди них «серых» личностей.
Но даже среди этих способных ребят как-то очень заметно выделялся высокий, красивый парень – Тарлан Сеидов. Да, в первый момент невольно обращала на себя внимание внешность: великолепный рост, необычайно благородные, строгие в своей красоте черты лица, подлинный аристократизм, который идёт не от тела, а от духа. Прибавьте к этому блестящий пианизм и отличные мозги – чем не редкостное сочетание? Любой другой мужчина, надели его так щедро природа, не прикладывал больше никаких усилий для достижения жизненного успеха, считая (и не без основания), что и так всего добьётся.
И вот тут начинается самое интересное. Оказывается, что для Тарлана Сеидова все эти «дары природы» не имеют особого значения. Главное в его характере – это желание поставить перед собой цель (одну за другой всё сложнее и сложнее!) и с упорством стремиться к её достижению.
Преодоление и созидание – вот главные черты характера этого удивительного человека. Пишу это не как свидетель, а как участник многих описываемых событий. Сначала, будучи тоже студенткой класса профессора М.Р.Бреннера, я имела возможность наблюдать за его пианистическим ростом, что называется, «изнутри». И вот, наконец, блестяще окончив консерваторию, Тарлан Сеидов оставляется в ней же для работы на кафедре специального фортепиано. Ассистент самого профессора М.Р.Бреннера! – о чём ещё может мечтать молодой специалист?
Но Тарлан Сеидов продолжает работать над собой, совершенствуясь с подлинной страстью. Причём делается это не как обычно многими: ставят люди себе целью написание научной работы для получения степени, звания и т.д. Тут всё делается с точностью «до наоборот»: берется колоссальная проблема, материал по ней изучается, разрабатывается, систематизируется, совершенствуется и в процессе вырастает нечто новое, имеющее не «околонаучную», а подлинную ценность, как в теории, так и на практике.
Всем известны написанные Тарланом Ашрафовичем Сеидовым книги, научные труды, методические исследования, его звания, степени и должности, достигнутые за прошедшие годы. Но всё это – лишь частичная оценка того колоссального труда, который, как тяжелый крест, взвалил он на себя и несёт его достойно и терпеливо.
Судьба распорядилась так, что на каком-то этапе жизни мы очень тесно сотрудничали (я была приглашена Тарланом Ашрафовичем на должность заместителя директора по научно-методической работе в созданной им школе-студии при консерватории). И вот за эти годы работы в школе-студии я имела возможность видеть Тарлана Ашрафовича не просто педагогом-пианистом, а талантливым организатором, замечательным катализатором всё новых и новых научно-педагогических идей, «трудоголиком», рядом с которым или нужно также работать до изнеможения, разделяя и воплощая все его идеи, или не работать у него вообще. Предельно требовательный к себе, он не менее требователен и к своим работникам, особенно к единомышленникам. Если Тарлан Сеидов видит и чувствует, что ребёнок, студент или педагог его коллектива талантлив, он добивается, чтоб талант этот раскрылся «по-максимуму».
Человек яркий, интересный, очень волевой, он обладает сложным и совсем не лёгким характером, выдержать который способны далеко не все. Требовательность, дотошность, ко всем и во всём – да, это тяжело! Но эти же качества имеют и оборотную, – и куда более ценную! – сторону. Если вы когда-нибудь присутствовали на его уроке со студентами-пианистами и слышали, как он работает над звуком (а ведь музыка – это, прежде всего, искусство звука, о чём очень многие забывают!), если вы слышали, как «звучит» он сам, – вам этого не забыть!
А через минуту этот романтик фортепиано предстаёт перед вами жёстким и требовательным организатором, ставящим перед своим коллективом, на первый взгляд, невероятные, неисполнимые задачи, масштаб которых виден ему одному (чего стоили одни только его постановки детских опер, а также научно-исполнительские конференции с участием студентов наряду с педагогами! И т.д. и т.п.). И, что самое удивительное, – он всегда оказывается прав, и идеи его всегда воплощаются.
Эстет во всём, он любит красоту во всех её проявлениях. Иногда мне казалось, что он интуитивно собирает вокруг себя одарённых, красивых душой людей, потому что они соответствуют его собственной природе, и ему с ними продуктивнее работать.
Мастер во всём – в исполнительстве, педагогике, науке, созидании и творчестве, он не просто создал своё детище – школу-студию, но и отстоял её в нелёгких спорах и битвах. А, главное, уже дождался замечательных плодов с того дерева, которое посадил и вырастил.
Мастерство, как и само искусство, беспредельно в своём совершенствовании. Поэтому остаётся только просить: «Боже милостивый! Дай Мастеру побольше душевных и телесных сил, чтоб его творческий труд преодоления и созидания был долго-долго примером для нас всех».
