|
МУСИГИШЦНАСЛЫГЫН АКТУАЛ ПРОБЛЕМЛЯРИ
СИНЕРГЕТИКА И МУЗЫКАЛЬНОЕ ИСКУССТВО СКВОЗЬ ПРИЗМУ ИССЛЕДОВАНИЙ С. С. СКРЕБКОВА
С. А. ФИЛАТОВ-БЕКМАН
КВАЗИДЖАЗОВАЯ МУЗЫКА АКАДЕМИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ
Александр ЧЕРНЫШОВ
АНАРХИСТЫ ИЛИ КЛАССИКИ?
Ольга ГАРБУЗ
АРБОРЕСЦЕНЦИИ: ОБ ОДНОМ ИЗ ВИДОВ КОМПОЗИЦИОННОЙ ТЕХНИКИ ЯНИСА КСЕНАКИСА
Михаил ДУБОВ
|
|
Иван Соколов – не только известный московский композитор, но также замечательный пианист и исследователь музыки. Отдельная сфера его творчества посвящена совместным проектам с художниками, поэтами, композиторами и музыкантами-исполнителями. В этих проектах музыка часто соприкасается с другими видами искусства, переходя в театр, в графику, в хэппенинг. Подобный своеобразный синтез несёт определённую, всегда тщательно разработанную авторами смысловую нагрузку. Одна из увлекательных страниц творческой биографии Ивана Соколова представлена совместными проектами с Вадимом Захаровым. В современном мире искусства этот художник-концептуалист играет роль архивариуса. Коллекция Вадима Захарова содержит уникальные видео- и аудиоматериалы о творчестве таких личностей в искусстве ХХ-XXI века, как, например, художники Илья Кабаков, Иван Чуйков, Оскар Рабин, поэт Дмитрий Пригов. Время от времени Захаров оформляет материалы коллекции в книги, которые издаёт в собственном издательстве «Пастор Зонд» 1. Сотрудничество Ивана Соколова и Вадима Захарова нашло отражение в книгах «Времена года» (2002) и «Прогулки по липовым аллеям» (1998). Об этих и других совместных проектах с Вадимом Захаровым рассказывает Иван Соколов.
О. Гарбуз:
- Иван Глебович, с чего началось ваше сотрудничество с Вадимом Захаровым?
И. Соколов:
- В 1995 году мы поняли, что оказались на соседних улицах города Кёльна. Наше соседство продолжалось до 2003 года. Восемь лет мы встречались почти каждый день и поняли, что в искусстве мы занимаемся почти тем же самым. Что нас интересует как сделать саму нашу жизнь искусством, как стереть грань между тем, что мы делаем в жизни, будь то прогулка, общение с людьми, друзьями, просто отдых и наша работа, профессия. И вот, началось с того, что мы гуляли, Вадим фотографировал, записывал на диктофон наши беседы, которые потом расшифровывал, издавая книги.
О. Гарбуз:
- Собственно, ваши беседы представлены в первом совместном проекте, в книге «Прогулки по липовым аллеям».
И. Соколов:
- Да, в эту книгу, кроме наших бесед, вошли фотографии и нотный материал. Одна из частей описывает акцию, которая получила название «Убийство пирожного Мадлен».
О. Гарбуз:
- В замысле очевидна отсылка к Марселю Прусту?
И. Соколов:
- К одному из эпизодов книги Пруста «По направлению к Свану»: Сван откусывает пирожное, и вдруг у него возникает целый ряд ассоциаций. Он вспоминает детство, улицу, на которой он не был уже несколько десятилетий… Вопрос, откуда взялись все эти воспоминания, не даёт ему покоя до тех пор, пока он не понимает, что разгадка в том самом куске пирожного. Он вдруг понимает, что этим пирожным его кормила тётя по воскресеньям, когда он приходил из церкви, и что эта вкусовая ассоциация оказалась прочнее памяти. Для Вадима этот эпизод явился символом сосредоточенности на прошлом, которую можно наблюдать у людей, оказавшихся за рубежом. Их жизнь как-бы уходит в прошлое, они живут воспоминаниями, которые являются для них настоящим, а собственно настоящего для них не существует. Вадим решил покончить с этой противоестественной ситуацией, убив пирожное Мадлен из автомата. Убийство было оформлено как художественная акция в музее австрийского города Граца 28 сентября 1997 года2. Полицейский в форме, у которого было специальное разрешение на выстрел из автомата в музее, забирался на крышу, целился и стрелял в пирожное, которое лежало на тарелке в центре зала.
О. Гарбуз:
- Смерти пирожного Мадлен вы даже посвятили «Реквием»!?
И. Соколов:
- Этот Реквием написан по заказу Вадима на тексты Пруста, а также наших друзей – художников, писателей, которые должны были записать свои мысли во время поедания пирожного, на текст Вадима3 и на мой собственный текст4. Реквием написан для рояля, органа и женского голоса. Сочинение длится примерно двадцать пять минут. Премьера состоялась в 1998 году в Берлине во время повторения акции «Убийство пирожного Мадлен». «Реквием» вышел на пятидесяти компакт-дисках, причём все экземпляры уникальны тем, что на каждом записана своя музыкальная пьеса, в которой произносится номер диска.
О. Гарбуз:
- Как строится музыкальная драматургия «Реквиема»?
И. Соколов:
- Согласно сюжетному замыслу Пруста: Сван пьёт чай с пирожным, озаряется воспоминанием, начинает осмыслять эту странную взаимосвязь и наконец понимает истинную причину возникновения ассоциаций. Если мы возьмём «Страсти по Матфею» Баха как образец музыкальной драматургии, то текст Пруста в нашем случае уподобляется речитативу, а арии, которые находятся внутри, представляют тексты Вадима и его друзей. Кроме того, есть инструментальные номера. Кульминация цикла – номер «Ба-бах»: пародия на выстрел. После его исполнения пианист падает, но конце целого цикла, он как-бы оживает и, как и в начале, переходит к органу. Последний номер – это вопрос: возможно, Мадлен ещё живо…
1. В мире современного искусства Вадим Захаров имеет ответственную и скромную миссию – Пастора. Название издательства «Пастор Зонд» скрывает игру слов (пастор – пастырь – пастух – зонд), и одновременно указывает на одну из творческих задач Вадима Захарова. Он стремится быть «пастухом», осторожно выслеживающим (зондирующим) и собирающим вместе своих рассеянных друзей-художников, подобно овцам в стадо. Журнал «Пастор Зонд», который Вадим выпускает, создаёт дискуссионный форум и своего рода диаспору для рассеявшихся по миру художников со времени перестройки.
2. Комментарий Вадима Захарова из буклета акции: «Один чудовищно уходит из мира, второй его не узнаёт, потому что он уже находится Там. А мы, откусывая от пирожного «мадлен», безнадёжно пытаемся задержаться нулевой точке (но разве можно задержаться хоть на секунду в настоящем?). Лишь Пруст оказался в точке, где открывается вид в обе стороны. Его точка-пирожное в шесть томов застряла в песочных часах посередине, в пересечении макро- и микромира. Пирожное оказалось промежуточной вселенной, сжатой гигантской рукой до игольного ушка. Пруст не искал сбежавшее, утраченное время, он остановил время. Поэтому его роман должен называться не «В поисках утраченного времени», а «Внутри остановленного времени». Проект Убийство пирожного «мадлен» - это тоже попытка остановить время, уйти от его назойливости и ужасающего шума, это желание разбить бесконечность его ассоциаций. Это первая корректура – к названию книги Пруста. Однако нет уверенности, что убийство – метод, выбранный для достижения этих целей, - самый лучший».
3. Текст Вадима Захарова. Пятая часть «Год 1984».
«Год 1984 или 85 или 83. Ночь. Мы с Андрюшей и, кажется, с Костей идём по ночной Евпатории. Пляж. Ночное купание (у меня без всякого удовольствия). Постепенно исчезает горизонт и я оказываюсь в кромешной тьме. Единственное, что ещё напоминает о мире, - спокойный храп Андрюши, доносящийся с берега. Это спасение. И сейчас, слыша его, успокаиваюсь и закрываю глаза. И вот я уже на Афоне, в крошечной келье. Нечеловеческий храп Володи Наумца и пение сумасшедшего в длинном голубом коридоре»
4. Текст Ивана Соколова. Седьмая часть «Конец. Всё».
«Конец. Всё. Скоко получиться. Скок. Лошадиный. Коний. Кони. Кони. Гони. Агония. Я. Что есть я? Что есть? Я ел «Мадлен». А слева нанести – след жирного большого пальца. Ещё один. Какой-то будто-б ритм вдруг появился. О!... Сколько этих жирных следов. Что писать? Что всплывает? Всплывает «что». «Ч.» «Т.» «О.» Человек – товарищ – отец. На улице смеются. Тихо. Вадим шелестит чем-то на балконе. Суббота. Тишина. Шаги. Вот кто-то чем-то хлопнул. Наверное дверью. Музыку завёл. Что-то типа шлягера. Сороки трещат. Довольно тихо. Шелестит листва деревьев. Я пишу, пишу, пишу. Поток течёт. Что делать?»
Материалларла бцтювлцкдя таныш олмаг цчцн ъурналын «Harmony» сайтына мцражият едя билярсиниз.
С полной версией статьи вы можете ознакомиться в электронном журнале "Harmony".
|
